Новости Дня

© РИА Новости, Алексей Даничев | Перейти в фотобанкВ России расцвела популярная наука, пишет шведское издание. Это заметно по широкому ассортименту лекций в крупных городах и на популярных сайтах вроде «Арзамаса» и «ПостНауки». В чем причина такого бума? Может, наука и культура — своего рода убежище для тех, кто не желает иметь дело с политикой? А может, научные платформы становятся местом общественных дискуссий?

В России расцвела популярная наука. Интерес к ней заметен по широкому ассортименту лекций в крупных российских городах и на популярных сайтах вроде «Арзамаса» и «ПостНауки», где посетитель легко может познакомиться с последними исследованиями.

Одним мартовским воскресеньем в этом году примерно 500 человек, в основном молодежи, собрались в лекционном зале Российской государственной библиотеки в Москве, которую раньше называли Ленинской. На сцене — бородатый мужчина с дружелюбным лицом. Это Андрей Зорин, профессор Оксфордского университета и Московской высшей школы социальных и экономических наук.

«Меня хорошо слышно?» — спрашивает он и обводит взглядом полных ожидания слушателей.

Лекция Андрея Зорина называется «Во что верила российская знать XVIII века?» Такая тема как будто не должна была привлечь многочисленную молодую публику, но в России сейчас происходит то, что можно назвать «бумом популярной науки».

Это заметно по широкому ассортименту лекций в крупных городах России. Но главный признак того, что в России сейчас жаждут знаний, — это множество качественных популярных сайтов, где можно легко приобщиться к науке.

Самая известная платформа называется «Арзамас». Это сайт, посвященный истории культуры. Помимо лекций, там представлены видео, подкасты, статьи и другие материалы. Проект финансируется спонсорами, а также средствами, поступающими от подписчиков. Создатели сайта говорят, что ежемесячно их слушают 800 тысяч человек.

«Суперкурс» по истории российской культуры

Самый амбициозный проект «Арзамаса» — «суперкурс» под названием «История русской культуры». Он посвящен русской культуре начиная с IX века и до сегодняшнего дня — «от варягов до рок-концертов».

Всего суперкурс состоит из 56 лекций (звук и текст), фотогалерей, графиков с датами, видео и тестов. К нему прилагаются списки литературы и рекомендации по дополнительному чтению.

«Историю русской культуры» писали примерно 40 ученых под руководством Андрея Зорина.

«Наш проект уникален тем, что мы старались, чтобы каждая лекция была написана лучшим специалистом в мире по заданной теме», — говорит Андрей Зорин.

Он рассказывает, что некоторые ученые сразу поняли, чего от них ждут, тогда как другим было сложно подобрать нужный тон. Язык должен быть четким и доступным для неспециалистов.

«Некоторые ученые с мировым именем сердились, что мы три-четыре раза просили их переписать текст. Но в конце концов все получилось».

Культура стала убежищем

Как случилось, что наука стала так популярна в России? Что касается интереса к культуре и истории, то Зорин называет три причины. Он считает, что политическая ситуация превратила культуру в своего рода убежище.

«В России усиливаются политические репрессии, и все типы социальной и политической деятельности становятся опаснее. Многие не желают заниматься тем, чего от них ждет режим, но при этом они не хотят и проблем».

В этой ситуации культура оказывается в стороне от официальной линии, но при этом ей относительно безопасно заниматься, считает он.

Другая причина «бума истории», по мнению Андрея Зорина, заключается в том, что Россия пережила серьезные и тяжелые изменения. Люди захотели понять, что потеряли.

Крах системы образования

Третья причина популярности подобных сервисов связана, по словам Зорина, с крахом системы образования.

«Качество образования в школах и вузах, за исключением элитных университетов, падает, и это создает потребность в альтернативных источниках информации».

А как же обстоят дела со свободой слова? Часто говорят, что российское политическое руководство политизирует историю. Что позволено говорить? В одной из лекций суперкурса, например, утверждается, что Россия сегодня вновь сталинизируется.

«Это политическое высказывание, которое делает текст более интересным, но это не политический активизм. В настоящее время лекции такого типа не слишком опасны, если не вдаваться в какие-то деликатные темы вроде военной истории. Насколько я знаю, государство вообще никак на это не отреагировало», — говорит Андрей Зорин.

2,7 тысяч видеолекций

Другая очень популярная медиаплатформа — «ПостНаука», где в первую очередь размещаются видеолекции. Сейчас их в общей сложности 2,7 тысяч.

Внимание прежде всего уделяется естественным и общественным наукам. Согласно одному из основополагающих принципов проекта, ученые сами читают лекции на свои темы.

«Изначально, создавая этот формат, мы вдохновлялись конференциями ТЭД (TED)», — рассказывает главный редактор «Постнауки» Андрей Бабицкий.

Однако у лекций «ПостНауки» более критичный и академический подход. На видео нет никаких зрителей — лишь ученый, который находится в студии и говорит прямо в камеру.

Интеллектуальное развитие общественности

Григорий Юдин — профессор Московской высшей школы социальных и экономических наук. Его лекции на «ПостНауке» посвящены, например, Максу Веберу (Max Weber), биополитике и разнице между естественными и общественными науками.

Он считает, что, участвуя в проекте, помогает развивать общество интеллектуально.

«Я хочу, чтобы люди лучше разбирались в социологических тенденциях, и стараюсь поместить темы моих лекций в современный политический контекст. Моя цель — сделать зрителей более компетентными, чтобы они могли успешнее участвовать в сегодняшних дебатах».

Общественные дебаты не одобряются

Однако общественные дебаты не одобряются российскими властями, говорит Григорий Юдин.

«Возьмем, к примеру, российские телешоу, где приглашенные гости никогда не слушают друг друга, а иногда даже дерутся».

Он считает, что это намеренная стратегия, цель которой — дискредитировать дискуссию и саму идею того, что люди могут понять друг друга, что обсуждение имеет смысл и может что-то изменить.

«В России население нуждается в общественных дебатах, и именно так можно смотреть на „ПостНауку". Это касается как зрителей, так и ученых».

Григорий Юдин полагает, что большой интерес к естественным наукам связан с советским наследием, ведь в СССР естественные науки были очень популярны.

Нехватка позитивных научных традиций

В то время как исследователи Зорин и Юдин связывают успехи «Арзамаса» и «ПостНауки» с политической ситуацией в современной России, главный редактор «ПостНауки» Андрей Бабицкий считает интерес к науке частью международной тенденции: наука становится популярна во всем мире.

«Успех платформ вроде „ПостНауки" и „Арзамаса" также связан с ситуацией в российских СМИ. Мало где есть хорошие научные редакции. Если бы „ПостНаука" выходила полностью на английском, конкуренция была бы значительно серьезнее».

Повлияет ли успех этих платформ на отношение к ученым и знанию, сказать трудно, рассуждает Андрей Зорин.

«Я проработал в сфере гуманитарных наук 40 лет и не хочу преувеличивать потенциальное значение нашего проекта. Я надеюсь, что нам удалось создать продукт высокого качества для тех, кто хочет изучить русскую культуру».

Ученые должны больше думать о публике

Андрей Зорин хотел бы, чтобы эти курсы использовались в русских школах. Он подчеркивает, что очень хорошо, когда в проектах такого рода участвуют ученые.

«В России миллионы человек интересуются историей, но серьезных ученых, занимающихся популярной историей, очень мало».

Поэтому эту сферу захватывают шарлатаны, которые продвигают националистские идеи, теории заговора и прочие странные вещи, говорит он.

«Поэтому наши профессиональные историки должны немного меньше общаться друг с другом — потому что нельзя все делать одновременно — и чуть больше с общественностью, в доступной манере».